Lingwowed

По мере того как речь все более отдалялась от своих технологических и жестикуляторных корней, визуально-жестикуляторный и вокально-слуховой каналы связи, утверждает Хьюз, поделили между собой различные функции. «Старый визуально-жестикуляторный канал стал предпочтительным способом коммуникации в таких передовых областях, как высшая математика, физика, химия, биология, а также в других науках и технологических отраслях. Он используется в общеизвестной форме алгебраических символов, структурных формул молекул, потоковых диаграмм, карт, символической логики, электрических схем и всевозможными другими способами для представления сложных структур, описания которых выходят далеко за рамки возможностей линейно-упорядоченной последовательности звуков речи. Вокально-слуховой канал продолжает удовлетворять потребность в непосредственном индивидуальном, личном общении, а также используется в пении, поэзии, драме, религиозных ритуалах и бурных политических дискуссиях». Короче говоря, комбинированная визуально-слуховая коммуникация оказывается предпочтительной всюду, где язык и технология сливаются в некое неразрывное целое.

Существуют данные, подтверждающие точку зрения Хьюза, согласно которой язык жестов предшествовал устной речи. Реконструкции надгортанных структур (органов, необходимых для произнесения согласных и гласных звуков) неандертальцев, проделанные Филипом Либерменом и Эдмундом Крелином, привели их к убеждению, что неандертальцы, наши непосредственные предки, были не в состоянии произносить полный набор звуков, доступных современному человеку. Они высказывают гипотезу, что такая ограниченность могла привести к гибели неандертальцев в конкуренции с их много лучше артикулировавшими соседями-кроманьонцами. Они также обращают внимание на то, что гортань и полость рта новорожденного ребенка более сходны с таковыми у неандертальца, чем у современного взрослого человека, и это может служить еще одним свидетельством сравнительно недавнего в эволюционном смысле возникновения речи. И глухонемые от рождения дети, и шимпанзе обучаются своему первому осмысленному жесту задолго до того, как нормальные дети произносят свое первое слово. Вот еще одно подтверждение, что и филогенетически, и онтогенетически мы овладевали языком жестов до того, как успевали освоить речь.

Исследований естественных языков жестов, в частности тех, которыми пользовались североамериканские индейцы, аборигены Австралии и некоторые другие народы, к сожалению, немного; однако антрополог Глен Мак-Брайд, ссылаясь на мнение Ла Монт Веста, пишет, что в этих языках используются те же синтаксические формы, что и в других человеческих языках. Если это действительно так, то, как полагает Мак-Брайд, «разумная эволюционная гипотеза состоит в том, что глубинные структуры современного языка тесно связаны с аналогичными структурами естественных языков жестов». Эта идея перекликается с представлением Хьюза о том, что «глубинные структуры» представляют собой грамматику, которая при своем первом эволюционном появлении позволила людям организовывать последовательности двигательных актов. В рамках этой же схемы «порождающая грамматика» Хомского в действительности может отражать переход в процессе эволюции из русла жестикуляторного языка к речи.

Данные относительно Уошо также подтверждают теорию Хьюза. Лишенная дара речи, она все-таки смогла далеко продвинуться в овладении языком жестов. Уошо и другие шимпанзе обладают примерно тем же объемом мозга, что и австралопитеки, наши древнейшие предки из числа гоминид. Хотя предпринятые попытки реконструкции голосового аппарата австралопитека показали, что говорить он не мог, в свете достижений Уошо нет причин не допустить, что он обладал способностью к зачаткам языка жестов. Хьюз отмечает, что австралопитеки были на голову выше шимпанзе в отношении изготовления орудий (если не принимать во внимание успехи, достигаемые шимпанзе в неволе). Изготовление орудий труда австралопитеком представляется даже еще более правдоподобным, чем использование им какого-либо типа планирующего языка. И, как считает Хьюз, если он был лишен голосового аппарата и возможностей управлять речью, то скорее всего для коммуникаций он использовал те же органы, которыми он целенаправленно изготовлял орудия – то есть руки.