Lingwowed

Футс считает, что уже при жизни наших внуков шимпанзе будут рассматриваться как второсортные люди. Но чтобы к Уошо относились хоть сколько-нибудь реалистично, мы должны отказаться от политики, которую так давно проводим. В противном случае очень возможно, что еще до того, как мы вернемся к точке зрения первобытных народов на наших человекообразных сородичей, вымрут и человекообразные обезьяны, и первобытные племена, оказавшись жертвами неумолимого катка прогресса, порожденного нашими теперешними порочными представлениями о природе человека и животных, – прогресса, ненасытная жажда ресурсов которого грозит загнать нас обратно в джунгли. Будет поистине горько стать свидетелями исчезновения каких-либо из человекообразных обезьян. По прошествии столь долгого времени у нас есть о чем с ними поговорить. Возможно, человекообразные обезьяны – это первые и последние существа, которые могут поведать нам, кем же мы в сущности являемся.

В отличие от Дэвида Примака я нахожу, что идея воспитания шимпанзе, с которым человек мог бы беседовать, чревата драматическими последствиями. Вторая часть книги посвящена некоторым спорным вопросам, лишь затронутым в этом кратком введении. Если говорить более конкретно, то я постараюсь показать место Уошо в начатой Дарвиным и продолжающейся по сию пору научной революции, рассказать, какие события в науках о поведении предшествовали ее первым словам и какие изменения в естественных науках и в мире, частью которого они являются, знаменует собой Уошо.

Поскольку науки о поведении – это все же науки, то они предусматривают постановку экспериментов; в результате проведенных экспериментов оказалось, что предпосылки, заложенные в основу наук о поведении, ложны: мир, с которым имели дело эти науки, не был реальным миром. Науки о поведении столкнулись, по-видимому, с неразрешимой этической дилеммой. В процессе исследования реального мира обнаружилось, что исходные концепции не дают ученым права строить какие бы то ни было суждения об этом мире. Уошо являет собой олицетворение этой дилеммы. Если она может разговаривать, то какое право имеем мы относиться к ней как к немой твари? Сама по себе Уошо фактически результат перемен, происходящих в науках о поведении. Постепенно постигая истину дарвиновского мироздания, науки о поведении мало-помалу стали осваивать по-настоящему научный метод исследования и фактически превращаются в совершенно новую науку, согласующую свои положения с новыми открытиями и оказывающуюся способной разрешить этическую дилемму, которую эти открытия перед ней ставят.

Кроме этических дилемм, рождающихся, по-видимому, вне рамок науки, мы рассмотрим также вопрос о том, как различные представления о природе поведения человека и животных определяют характер и постановку исследований общения у человека и у животных и влияют на интерпретацию результатов. И наконец, я попытаюсь свести все воедино, представив Уошо как олицетворение глубоких изменений, происходящих в представлениях человека о самом себе, – изменений, которые затрагивают отнюдь не только науки о поведении, но и множество других наук, а также культуру в целом.

Рино – в высшей степени подходящее место для проведения конференций по поведению животных. Построенный на деньги, поступающие от налогов на игорные дома и бракоразводные процессы, быстро растущий город свидетельствует о популярности этих двух сторон человеческой деятельности. Для посещающих его биологов, зоологов, неврологов, психологов, этологов и других специалистов, имеющих отношение к поведению животных, Рино предстает блистательным воплощением современного общественного устройства и цивилизации, язвительно напоминая, что роскошь коренится в человеческой алчности и вскормлена принуждением и отчаянием.