Lingwowed

Г. С. Белякова представила развернутую аргументацию версии, согласно которой, вероятнее всего, написал эту якобы «древнюю летопись» и придумал всю историю с находкой «дощечек Изенбека» Ю. П. Миролюбов. Причем сделал он это после того, как А. Изенбек уже скончался и ничего опровергнуть не мог.

Поэтому, создавая вокруг себя всевозможные легенды, при сочинении «Влесовой книги» он использовал материал вполне достоверный и, по его мнению, всецело принадлежащий русской истории.

Рассматривая Ю. П. Миролюбова в качестве возможного фальсификатора, Г. С. Белякова приводит следующие сведения о нем. Ю. П. Миролюбов, уроженец Косова (населенного пункта в Ивано-Франковской области Украины, с 1939 г. имеющего статус города) — древнейшего культурного центра гуцулов (этнографической группы украинцев, живущих в Карпатах) — с детства впитал в себя гуцульские предания и фольклор. Тогда же он, видимо, узнал о древнейшем гуцульском способе письма на деревянных дощечках. Учась в медицинском институте в Киеве, он одновременно занимался русской историей, диалектологией, позже изучал санскрит, интересуясь связями славянского языка с этим древним языком. Кроме того, Ю. П. Миролюбов собирался написать поэму о великом князе киевском Святославе Игоревиче.

Г. С. Беляковой было сделано предположение, что одно из задуманных им историко-литературных сочинений было оформлено в виде дощечек, при этом использовались вполне достоверные источники.

В качестве мотива подделки Г. С. Белякова высказывает предположение, что Ю. П. Миролюбов пытался обратить внимание общественности как на Западе, так и в России к той части славянской истории, которая, на его взгляд, так мало была разработана современной ему исторической наукой.

А. И. Асовым были реанимированы и изданы «Влесова книга» и несколько заведомых подделок А. И. Сулакадзева. Известный коллекционер и фальсификатор начала XIX в. А. И. Сулакадзев в своем «Книгореке» — своеобразном библиографическом пособии, отражавшем как реально существовавшие и, возможно, находившиеся в его коллекции, так и фальсифицированные или замышленные к фальсификации книги и рукописи, неоднократно упоминал и произведения, выполненные на буковых досках.

«Замысел» А. И. Сулакадзева в XX в. воплотился в «дощечках Изенбека», впоследствии названных «Влесова книга». Правда, в данном случае дощечки опять же не были представлены для анализа ученых, а фотография якобы одной из них оказалась фальшивкой. Если даже действительно существовали какие-то реальные дощечки, то, скорее всего, речь может идти о сохранившемся фрагменте одной из подделок А. И. Сулакадзева, если он таковые осуществил, или Ю. П. Миролюбова — одного из «первооткрывателей» «Влесовой книги».

В 1993 г. была изготовлена столяром из города Кузнецка А. X. Бикмуллиным, а в 1997 г. показана по телевидению деревянная псевдореконструкция «Влесовой книги», которую современные адепты этого «памятника» предусмотрительно называют «Велесовой книгой» или «Книгой Велеса», что делается, по-видимому, с учетом критики Л. П. Жуковской и Ф. П. Филина, указывавших на форму «Влесова» как на один из признаков неподлинности.

Кроме того, в современных изданиях «Велесовой книги» (М., 1994, 1995) среди названий глав встречаются такие, которые, скорее всего, заимствованы у А. И. Сулакадзева (например, «Патриархи», «Оповедь» и т. п.), что свидетельствует о преемственности в книжной подделке, актуализирующейся в наше время в виде грандиозной издательско-книготорговой фальсификации, охватывающей книгоиздание и СМИ и оказывающей деструктивное влияние на общественное сознание.

С одной стороны, это связано с недостаточным изданием научно подготовленной литературы по древнерусской мифологии, с другой — с появлением массы религиозно-философских обществ и организаций, часто националистического толка, ориентированных на неоязычество либо произвольное смешение языческих и православных мотивов. Причем произвольная трактовка и язычества, и православия зависит от личного восприятия участников подобных объединений. В этой связи хотелось бы привести следующую цитату из умопостроений А. И. Асова: «И как может противоречить русская "языческая", точнее "ведическая", идея, православной, если в Древней Руси славили Правь, жили по Правде? Это значит, что и в то время русские люди были православными».

И в XIX веке, и сейчас, как правило, адептами подобных общественных течений становятся люди, получившие определенное образование, но не являющиеся глубоко профессиональными историками или филологами. Судя по современным публикациям значительную гуманитарно-околонаучную активность проявляют представители естественнонаучной и технической интеллигенции (геологи, физики, химики, математики и др.). Отчасти это объясняется дефицитом гуманитарного образования в нашей стране. Не получив фундаментальных знаний по истории и филологии, технический интеллектуал при попытке реконструировать языческие традиции руководствуется красочно оформленными изданиями А. И Асова, которые в силу огромных тиражей широко представлены на книжных прилавках. После знакомства с идеей о существовании целого ряда памятников — свидетельств — фантастической древности русского народа, в качестве которых предлагаются «Влесова книга» и ряд подделок А. И. Сулакадзева, такой человек «загорается» ею, начинает делать смелые обобщения, не отдавая себе отчета в том, что имеет дело лишь с необоснованно популяризируемым и пропагандируемым историческим курьезом. Иногда к числу почитателей сомнительных исторических памятников примыкает творческая интеллигенция. Познание реальности этими людьми происходит не на основе научных доказательств, получения новых знаний, а через уверование в тот или иной (часто — вымышленный) факт. Такой подход не имеет с наукой ничего общего. Не чувствуется при этом и четкой грани между художественным произведением и научным. Иногда имеет место недопонимание того, что размывание этой грани ведет к дискредитации творчества автора такого произведения.