Lingwowed

Красочно разговаривает и жена Топа: Да вам-то какая печаль , – в ответ на комплимент чуть смущенно обрывает она Эдвина. – …думаете, все Киски на свете так и прибегут к вам гурьбой , стоит вам только кликнуть !

Киска (Pussy) – ласковое слово и по-английски, и по-русски, тут пока нет ничего необычного. Но вот Эдвин на радостях восклицает о своем дядюшке и мнимом друге What a jolly old Jack it is! Наверно, еще кто-нибудь перевел бы Молодец ! – но, думаю, мало кто, кроме Ольги Петровны, вложил бы в уста жизнерадостного, беззаботного юнца выразительное Молодчинище !

В других тонах выписан язвительный портрет краснобая Сапси:

…он напыщен и глуп; говорит плавно, с оттяжечкой ; ходит важно, с развальцем (having a roll in his speech, and another roll in his gait – как изобретательно выражено в обоих случаях это roll, буквально – колыхание, раскачивание!); у него круглое брюшко, отчего по жилету разбегаются поперечные морщинки (уж конечно, не горизонтальные, как сделал бы формалист!) …непоколебимо уверен, что с тех пор, как он был ребенком, только он один вырос и стал взрослым, а все прочие и доныне несовершеннолетние; так чем же может быть эта набитая трухой голова, как не украшением… местного общества? (dunderhead – слово редкое, тут слабовато было бы привычное дубина, болван ).

Ему докладывают о посетителе.

Просите, – ответствует мистер Сапси, помавая рукой…

Еще об этом болтуне, которого собственное велеречие привело в какое-то самозабвение : К концу своей речи мистер Сапси все более понижал голос, и веки его слушателя все более тяжелели, глаза слипались…

– С тех пор, – продолжает мистер Сапси… – с тех пор я пребываю в том горестном положении, в котором вы меня видите; с тех пор я безутешный вдовец; с тех пор лишь пустынный воздух внемлет моей вечерней беседе…

Каждая мелочь зрима и убедительна, чего стоит пышное, старинное и, увы, всеми забытое – помавая !

Совсем иные краски создают другой образ, перед читателем Невил и Елена, брат и сестра – оба черноволосые, со смуглым румянцем… оба чуть-чуть с дичинкой , какие-то неручные (something untamed about them both – оборот непростой, примерно: какая-то в обоих неприрученность); сказать бы – охотник и охотница, но нет, скорее это их преследуют, а не они ведут ловлю. Тонкие, гибкие, быстрые в движениях; застенчивые, но не смирные; с горячим взглядом; и что-то есть в их лицах, в их позах, в их сдержанности, что напоминает пантеру, притаившуюся перед прыжком, или готового спастись бегством оленя…

И выразительная характеристика их опекуна, филантропа из тех, которые, по словам одного персонажа, …так любят хватать своего ближнего за шиворот и, если смею так выразиться, пинками загонять его на стезю добродетели (bumping them into the path of peace)…

…может быть, и не совсем достоверно то , что рассказывают про него некоторые скептики – будто он возгласил однажды , обращаясь к своим ближним: «Ах, будьте вы все прокляты (Curse yours souls and bodies), идите сюда и возлюбите друг друга!», все же его любовь к ближнему настолько припахивала порохом , что трудно было отличить ее от ненависти (буквально: его филантропия была порохового сорта, по-английски выразительно, по-русски невозможно, в переводе просто великолепно!).