Lingwowed

Конечно, «путаница понятий» была и у самого Бахтина, однако иная. Предложение и высказывание он четко разграничивал. А вот высказывание и речевые жанры ему долго не удавалось строго разграничивать. Но в саранских текстах, как и в МФЯ, мы имеем дело с новой концепцией, которая, как часто бывает, терминологически формулировалась нечетко. Критиковавшиеся же Бахтиным лингвисты в большинстве (хотя не все!) относились к категории «эпигонов-систематизаторов» уже не самых передовых на тот день идей. VI.2.4. «Проблемаречевых жанров»

В одном из черновых текстов имеется упоминание о том, что автор готовит «журнальную статью» (253). Неясно, о каком из журналов идет речь. Имелись ли в виду «Ученые записки» Мордовского пединститута, в котором Михаил Михайлович имел безусловную возможность печататься, но не опубликовался за все 50-е гг. ни разу? Или же он собирался отправить статью, скажем, в «Вопросы языкознания»? Трудно сказать. Данная тема записывалась Бахтину как плановая на 1953 г. (537). Как он потом отчитывался за нее, неизвестно. Во всяком случае, очевидно, что не менее двух лет ученый был увлечен темой, много над ней работал и дошел в своей работе до довольно продвинутой стадии. Начал складываться связный текст, вряд ли до конца отделанный, но уже близкий к готовому для печати виду. Это и самый законченный, и самый пространный из текстов Бахтина 50-х гг. Можно предполагать, что статья была написана более чем наполовину, но потом все-таки, как и многие другие тексты, заброшена автором. Она обрывается внезапно, в опубликованном варианте это происходит как раз на одной из купюр. Но в дальнейшем судьба статьи оказалась сравнительно благополучной. Из приведенных выше слов редакторов собрания сочинений о просьбе очистить РЖ от «скверных примесей» видно, что незаконченная статья готовилась к печати еще при жизни автора, хотя впервые была издана в 1978 г. У нас она выдержала уже не менее четырех изданий и переведена на ряд языков.

При всем несогласии с идеей Л. А. Гоготишвили о РЖ как тексте, написанном «чужим голосом», я в целом могу принять такую ее формулировку: «Именно в этом тексте некоторые пункты бахтин-ской концепции, благодаря их настойчивому и последовательному проговариванию на языке предполагаемого читателя—лингвиста, получили наиболее развернутое толкование (прежде всего, сама категория высказывания)» (537). По сравнению с набросками в итоговом тексте такое толкование действительно наиболее развернуто.

Прежде чем непосредственно перейти к статье, рассмотрим анализ ее исходных положений, проведенный Л. А. Гоготишвили. Она ищет место работы в «реальной дислокации сил» в советской лингвистике к 1953 г. По ее мнению, в нее входили три направления, так или иначе отраженные в РЖ: марризм, «виноградовское направление» и «зарождающийся отечественный структурализм» (539). Такое деление представляется не во всем точным. Марризм быстро исчез со сцены после выступления И. В. Сталина, одни его представители вынужденно умолкли, другие сменили подходы. Больше он никогда всерьез не возрождался. Не следует и называть советский структурализм начала 50-х гг. «зарождающимся»: и Московская, и (с некоторыми оговорками) Ленинградская школы давно уже развивали вполне структуралистские идеи, особенно в области фонологии. Л. А. Гоготишвили верно обращает внимание на существенное расхождение взглядов В. В. Виноградова и представителя Московской школы Р.И. Аванесова: она пишет, что в статьях в сборнике против Марра эти два языковеда ни в чем, кроме отрицания марриз-ма, не сходятся (538–539). Но Аванесов к тому времени был давно сформировавшимся ученым, работавшим в науке более двух десятилетий, а его концепция как раз в эти годы окончательно сложилась, получив вскоре итоговое выражение в книге.

Безусловно, после ухода со сцены марризма главным в советском языкознании было противостояние близкой к структурализму Московской школы и «виноградовского направления», более традиционного и прямо ориентированного на продолжение дореволюционных традиций, от которых Московская школа уже сильно отошла.

Существовала и Ленинградская школа, хотя она после смерти Л. В. Щербы не имела столь яркого лидера и ушла на второй план. Подробнее об этой ситуации см